|
МУЗЫКАЛЬНАЯ ПРЕССА <<СТАТЬИ, ИНТЕРВЬЮ СО ЗВЁЗДАМИ, РЕЦЕНЗИИ>> |
|
|
|
STING: Три взгляда.
У нас бытует мнение, что Стинг (настоящее имя Гордон Самнер), из года в год подкармливая свой снобизм, выпускает непонятные и навязчиво тягучие альбомы. И если его творчество в легендарной "волновой" группе The Police оценивается в России по достоинству, то к сольным работам, начиная с "The Soul Cages", относятся несколько скептично. Появившийся в 1996 году "Mercury Falling" до конца добил своим упрямством российских поклонников певца. У Стинга выходят диски один зануднее другого. "Mercury Falling" достиг апогея в этом странном чередовании, и, пожалуй, трудно зацепиться хотя бы за одну оптимистичную песню", - примерно так писали некоторые российские СМИ. ВЗГЛЯД ИЗ АНГЛИИ. Журнал "Q" в рецензии на "Mercury Falling" растекается, как масло на горячей сковородке, в похвалах Стингу. Вспоминается, что Стинг не делал "альбомов-перепевок" чужих песен на пути к своей славе, как это сделали Роберт Палмер или Брайан Ферри; то его сравнивают с Родом Стюартом, поговаривая: смотрите-ка, этот-то совсем не неряшливый. Очень важно, что первая строка в первой песне и последняя в последней - "Mercury Falling". Это мудрый ход. Никогда еще альбом не звучал так "закругленно". "Мемфисские горны и Госпел Восточного Лондона придают звуку мощь и сдержанность - здесь нет великой самонадеянности, просто Стинг играет с его собственной силой". ВЗГЛЯД ИЗНУТРИ. - Ты суперзвезда? -Да, пожалуй (комически выкручивает себе руки), но когда песня закончена, я оглядываюсь назад и удивляюсь: "Как я это сделал?". - Когда ты берешься за написание песен, кому ты их адресуешь? - Ну, во-первых, я должен развлекать сам себя; я нуждаюсь в занятии, которое соответствовало бы моим интересам. А так - близким друзьям: моей жене, группе. Если я вовлекаю в дело их энтузиазм, я продолжаю, а если нет - то и не стоит идти сколько-нибудь дальше. Работать с увлеченными людьми и получать удовольствие от работы - этого вполне достаточно. Правда, тиражирование миллионными копиями привносит побочный эффект. - Ты ощущаешь, что в прессе о тебе сложилось неправильное представление? - Да, этого хватает. Они кое-что спутали в отношении меня: с одной стороны, я для них высокомерный и богатый придурок, а с другой - правоверный эколог. Это всё крайности. Но в этой разсогласованности, существуя между крайностями, я имею достаточно свободы. Я не хочу также говорить: "О, я не похож на это - я не тот", потому что это не так важно. Это как миф, и он фактически защищает меня. - Как ты опишешь разницу между тобой-певцом и тобой-личностью? - В процессе пения я позволяю себе роскошь быть уязвимым, чего я не допускаю в личной жизни. - Что-то нездоровое в тебе... - Знаю. Я думаю, что на мне... маски; понимаете - персона в персоне. У меня ничего не выражающее лицо... Иногда, вглядываясь в себя, я задумываюсь о том, как на этой земле я, пришедший из худшего уголка оной, из худшего города в Англии, достиг успеха. В первый раз вы застигаете удачу, а затем подпираете ее. Вы можете стоять на вершине 6 месяцев, находясь как в пекле, но устоять там 20 лет - вот работа. Мне было 26, когда это впервые случилось с The Police; ныне мне 44, и много воды утекло с тех пор. - К какому жанру ты относишь свою музыку? - Это нелегкий вопрос. Навешивая на себя ярлык, ты признаешься в поражении. Я не вспахиваю всю свою жизнь только в одну борозду, как, например, ритм-энд-блюз, или фолк, или джаз, но я собираю все эти элементы. Это само собой творит жанр. - На "Mercury Falling" ты стал меньше петь в высоком регистре. - Моё направление меняется. Я делаю упражнения и пою более низким тоном. - Где ты распеваешься? Я видел тебя за занятием йоги... - Пою, сидя утром в душе. У меня большая душевая со скамьей. - Оставил ли на тебе отпечаток католицизм? - Да. Скорее, я благодарен за свое католическое воспитание. Это богатый исток символизма и образности, греха, крови, смерти, вековечного проклятия и всего того, что невозможно описать. Я не думаю, что католицизм пугает меня, но я учитываю его в творчестве. - Каковы атрибуты твоего успеха? - Возможно, я хорошо потрудился в предыдущей жизни. Я не знаю, что еще. Это удача - я очень удачлив. Я - счастливчик. КОНСТАНТИН ИЛЬИН по материалам журналов "Us" и "Q" "Телевик", №26/1996 |
|
|
|
|
ВЗГЛЯД ИЗ РОССИИ.