DEPECHE
MODE: Пятнадцать лет вечеринок и забав
берут своё.
Depeche
Mode 1995 год приносит одни неприятности. В
апреле Аллан Уайлдер заявил, что он
покидает группу, поставив под вопрос
само существование популярной группы.
Но
недавно агентство "Рейтер"
сообщило, что Дэвид Гэхан, вокалист Depeche
Mode, находится в госпитале после того, как
он пытался совершить самоубийство.
Дежурный полицейский случайно позвонил
у порога виллы певца в Лос-Анджелесе и
обнаружил дверь открытой, а Дэвида - с
перерезанными венами, "Он не был похож
на умирающего, - сказал Джоэл Браун из
Полицейского бюро в Западном Голливуде,
- но я вызвал скорую помощь".
Предлагаем
отрывки одного из последних интервью
Дэвида, данного журналу "Q".
-
Как живешь, Дэйв?
-
Великолепно, большое спасибо тебе и всем,
кто еще беспокоится обо мне. Я знаю, что
среди них моя мама. И сын тоже. И жена.
Пока всё нормально, но, если честно, в
конце тура мне было не очень хорошо.
Однако сейчас я чувствую себя намного
лучше.
-
Говорят, у вас больше нет менеджера,
теперь у вас гуру.
-
"Духовный советник" (смеётся). У нас
есть духовный советник, чье имя Джонатан
Кесслер. Хороший друг. Если бы не
Джонатан, я не знаю, что бы было.
-
А на кого похож ваш духовный советник?
-
На хиппи. Волосы вот такие. Большие
мускулы. Он начинал как бухгалтер и
превратился в единственного человека,
который стал настоящим другом каждому
члену группы и смог работать между нами.
К музыке он отношения не имеет.
-
Ты женился на девушке, которая любит
длинные волосы, бороды и татуировки?
-
Не знаю насчет бород, но волосы и
татуировки ей нравятся. Моя спина
полностью покрыта одной татуировкой. На
работу над ней ушло восемь часов - по два
четырехчасовых сеанса. Сейчас я
полностью покрыт рисунками. Даже начал
сводить некоторые (поднимает левый
рукав, чтобы показать уродливый шрам).
Знаешь, я только что ездил в Лос-Анджелес
и участвовал в классических встречах
гуру, вновь обретая духовность - а может,
и не вновь - и наряду с этим находя и
классическое распутство. Испытал каждую
сторону рок-н-ролла, о которой вы когда-либо
слышали. В прессе даже появлялись
предположения: кто из нас с Бобби умрет
первым. Мы смеялись над этим, но в то же
время Бобби говорил людям из прессы: "Пожалуйста,
не создавайте Дэйву лишних проблем, у
него их и так достаточно".
-
У вас, как будто, был доктор во время
всего тура.
-
Да, у нас были доктора. И мы, вероятно,
первая группа, у которой всё время тура
был личный психиатр.
-
Прямо со сцены - и на кушетку?
-
Ну, я нет, а вот остальные - да.
-
У вас были доктора, чтобы гарантировать
то, что вы подниметесь на сцену?
-
Было всё для придания силы духа, которая
нужна для того, чтобы подняться туда и
сделать это... Ведь если не получаешь
удовольствия от того, что ты делаешь -
будь это пение в группе или даже прием
наркотиков, - и это становится подённой
работой, и ты не получаешь наслаждения
от своего дела - не делай его. "Остановись!"
Вот что я решил делать в каждом случае.
После тура у меня было два сломанных
ребра. Я почувствовал, что они сломаны,
лишь через сутки после того, как это
случилось, ведь я был в стельку пьян. На
следующий день я ощутил невероятную
боль. Мы поехали в больницу. Там мне
предложили остаться на некоторое время,
но я отказался, сказав, что лучше буду
лечиться сам.
-
А как ребята из Depeche Mode, беспокоились ли
они, что ты не сможешь выйти на сцену?
-
Я думаю, да. Мне кажется, что иногда они
смотрели на меня и думали, не умру ли я
завтра. И неважно из-за чего: из-за водки
или наркотиков - в конце концов, попадешь
в одно и то же место, которое и есть
забвение, и оно в результате может убить
тебя. Пятнадцать лет вечеринок и забав
берут своё...
-
Ну, и напоследок, Дэйв, скажи нам какую-нибудь
шутку.
-
Самой большой шуткой будет, пожалуй, то,
что я... еще жив.
ИЛЬЯ КОЗЫРЁВ, ВЛАДИМИР КОРХОВ
"Телевик", №39/1995
|